Чудо, которое останется со мной навсегда.

        Этот день сделал мой год. За один единственный и то не полный день, можно сказать за пару часов, я ощутила столько счастья, сколько не испытывала за целый, чертов год. Маленькое возрождение, потухшей души. Будто в тебе открылось что-то новое. Новые силы, которых не было на протяжении 364 дней. Отросли, в одно мгновенье крылья, и теперь ты можешь вспорхнуть как огромный ворон, и кружить над всем лесом. На протяжении двух часов, через грязное стекло вагона я видела пролетающие, заснеженные пейзажи. Макушки белых, словно седых сосен, которые возвышались над обычными, лиственными деревьями. Десятки людей с огромными пакетами, закутанные в шарфы так, что оставались лишь глаза, куда-то спешили, а мы все ехали и ехали. Мне так хотелось сорваться и вбежать в этот лес, нарушить эту тишину и просто закричать, сотрясая голосом ближайшие деревья.
       Но все же мне посчастливилось, и я вырвалась из оков домашних дел.
       Я шла по заснеженной тропинке, по которой недавно прошел какой-то мужчина со своей собакой, бок о бок. Остается загадкой зачем и для чего они туда пошли, и так и не вернулись, кстати. Утоптанные следы ног были только в одну сторону.
       С самого начала дороги меня уже начали окружать еще маленькие, совсем недавно посаженные елочки, как будто вчера это произошло, но если вдаться в подробности, то они уже здесь больше трех лет, и их высота превышает мой хоббичий рост. Все равно для меня они будут оставаться маленькими, недавно посаженными елочками. Снег держался на их пышных лапах где-то реже, а где-то целыми сугробчиками, и именно эти ветки прогибались от тяжести слегка ниже остальных. А за ними тянулся целый лес, который с самой первой сосны, у подножья склона, величественно возвышался, давая понять, что хвойный лес самый могущественный и старый в этих окрестностях. 
        В обычный день, он спокойный или взволнованный, иногда угрюмо смотрит на тебя своим темно зеленым внутренним светом. Но не сегодня. Парадный и нарядный Лес сиял и искрился на солнце, приглушая и разбавляя темные цвета. Белый-цвет жизни. Белый снег лежал на каждой веточке, на каждой травинке, на каждом кусте. И если смотреть на всю картину в общем, то кажется, что он вовсе не белый, а такого странного оттенка, с одной стороны нежно голубой, а с другой невероятно постельный зеленый. Поразительное зрелище. Невозможно оторвать взгляд. То и дело запрокидываешь голову назад, чтобы увидеть макушки деревьев, увидеть насколько они высокие и как будто недосягаемы. Закрываешь глаза, и теперь вокруг тебя лишь звуки, голоса леса. Где-то вверху, на соседнем дереве стучит дятел, без перерыва, и очень настойчиво. Слышишь, как снежок ложиться на ближайшие ветки, так мягко, и так неслышно. Когда ты не смотришь, то из всех звуков, в голове начинается складываться своя картина, и тогда ты можешь увидеть холод, такой какой он есть на самом деле, придумать ему цвет. А как только открываешь глаза, то чувствуешь приятное головокружение, иногда подкашиваются ноги, и ты падаешь на чистый плед снега, под которым ковер мха. Что может быть удивительнее.
       Увидев это, опять же с самого начала, чувствуешь свободу, будто ты сидел в темнице большую часть своей жизни, не видя ни света, ни неба, ничего. Как будто именно сейчас с тебя сняли тяжелые, сковывающие ноги и руки кандалы. И ты чувствуешь ту самую свободу, которую ждал, казалось всю жизнь. С чем бы сравнить эту радость увиденного? Слезы счастья в глазах застыли, но если еще раз поток приятного ветерка прикоснется к лицу, они вырвутся наружу, и ты не сможешь попросту устоять на ногах. Слабость непременно их подкосит, и ты рухнешь на колени перед этим величием, разрыдавшись, как ребенок, потерявшийся в магазинных прилавках. Я не могу без приятной боли, щемящей сердце смотреть на лес, в этот самый день он был не то что божественный, а… Нет слов на свете, которые могут это описать. Если бы я была постарше, и мое сердце не было настолько здоровым, то оно бы в миг остановилось. Я шла по той тропинке, усыпанной снегом, с одной стороны простилался луг, а по другою сторону лес, от которого я не отрывала взгляд. Это просто не было возможным, оторвать его, даже моргать не хотелось, чтобы не припустить ни одну секунду его изменений.  
          Так приятно окунуться в тишину и спокойствие, забыв про людей и их суматоху.
Начинает темнеть, медленно, но ты замечаешь, как лес приобретает другой оттенок, буквально на тон темнее, каждые 4, или может 5 минут. Снова вижу старую каменную разрушенную ограду, а рядом, в глубоком снегу следы, правда непонятно чьи, то ли косуля бегала, то ли собака. Чем глубже заходишь, тем больше тропинок из следов наблюдаешь.
    Но вдруг, подняв голову выше лесного горизонта я увидела, что каждое дерево светится красно бордовым цветом, и так забавно искрится каждый ствол. Не дав даже секунды мозгу на размышление, мои ноги рванули с места. Никогда я так быстро еще не бегала, да особенно в лесу. Перепрыгивая пни и поваленные деревья, будто большой заяц, на ходу, пыталась угадать, что скрывается под тем или иным заснеженным выступом. Бежала, не споткнувшись ни одного раза, не сбавляя темпа забралась на самую большую гору, на которую летом мы с бабушкой забираемся с двумя передышками и с палочками. Пробираясь сквозь можжевельники стряхивая с них снег. Перепрыгнув через последний пень я оказалась на поле, но еще не до конца добралась до нужной цели. Еще секунду. Собрав все силы, я рванула вперед. И вот… Вот оно… То самое мгновенье… То самое предновогоднее чудо. Последний, самый последний закат этого года. Бордовая полоса раскинулась почти по всей видимой линии горизонта, и отчетливый желтый диск солнца, медленно опускающийся, слепил глаза. Еще минуту я не чувствовала ничего, а просто смотрела, пытаясь запечатлеть навечно этот момент. А потом все вернулось, чувство боли во всем теле и ногах, выдохнула задержанный в легких воздух, он со свистом вырвался наружу. В горле вкус крови. Снова вдох, такой глубокий и обжигающе холодный. Легкие сжались, я не сдержалась от смеха. Меня переполнило счастьем, таким теплым и большим. Настолько огромным, что просто не вмещаемым в мое тело. Его настолько много, что я могла излучать его, как солнце свой свет. Мне ничего не оставалось, как улечься на спину и смеяться в голос под заходящее солнце декабря.
    Я чувствовала себя самым счастливым и сумасшедшим человеком на свете.
Лежала, еле дыша, и каждый вздох был с таким характерным свистом, будто курильщик с двадцатилетним стажем, от чего становилось еще смешнее… Это было прекрасно.

Мое второе единение с природой.